Обратимся
к «Повести временных лет»:
В год 6367 (859). Варяги из заморья
взимали дань с чуди, и со словен,
и с мери, и с кривичей. А хазары брали с поля, и с северян, и с вятичей по
серебряной монете и по белке от дыма.
В год 6370 (862). Изгнали варяг за море, и не дали им дани, и начали сами собой
владеть, и не было среди них правды, и встал род на род, и была у них усобица,
и стали воевать друг с другом. И сказали себе: "Поищем себе князя, который
бы владел нами и судил по праву". И пошли за море к варягам, к руси. Те варяги назывались русью,
как другие называются шведы, а иные норманны и англы, а еще иные готландцы, - вот так и эти. Сказали руси
чудь, словене, кривичи и весь: "Земля наша
велика и обильна, а порядка в ней нет. Приходите княжить и владеть нами". И избрались трое братьев со своими родам,
и взяли с собой всю русь, и пришли, и сел старший, Рюрик, в Новгороде, а другой, Синеус,
- на Белоозере, а третий, Трувор, - в Изборске.
И от тех варягов прозвалась Русская земля. Новгородцы же - те люди от
варяжского рода, а прежде были словене. Через два же
года умерли Синеус и брат его Трувор. И принял всю
власть один Рюрик, и стал раздавать мужам своим
города - тому Полоцк, этому Ростов, другому Белоозеро.
Варяги в этих городах - находники, а коренное
население в Новгороде - словене, в Полоцке - кривичи,
в Ростове - меря, в Белоозере - весь, в Муроме -
мурома, и над теми всеми властвовал Рюрик. И было у
него два мужа, не родственники его, но бояре, и отпросились они в Царьград со
своим родом. И отправились по Днепру, и когда плыли мимо, то увидели на горе
небольшой город. И спросили: "Чей это городок?". Те же ответили:
"Были три брата" Кий" Щек и Хорив, которые построили городок
этот и сгинули, а мы тут сидим, их потомки, и платим дань хазарам".
Аскольд же и Дир остались в этом городе, собрали у
себя много варягов и стали владеть землею полян. Рюрик
же княжил в Новгороде.
Летописец
говорит: «Те варяги назывались русью,
как другие называются шведы, а иные норманны и англы, а еще иные готландцы, - вот так и эти.» Отсюда
можно сделать два вывода. Во-первых,
варяги – не шведы, не норманны, не ангы и не готландцы, а следовательно не
викинги. Во-вторых, варяги – не народ,
народ – русь, а варяги это скорее какое-то общее
наименование группы людей, объединенных по роду занятия – например,
профессиональных воинов, дружинников. Такой теории, в частности, придерживаются
многие исследователи варяжского вопроса.
Надо
сказать, что такой взгляд на проблему варяг позволяет разрешить многие вопросы.
Например, почему варяги не оставили следов пребывания на побережье варяжского
(балтийского) моря и почему не оставили этих следов в землях новгородских словен, полоцких кривичей и киевских полян, когда пришли
туда с Рюриком.
Судя
даже по названию моря (варяжское) варяги прожили там довольно продолжительное
время, скорее всего не одно столетие. И не оставили следов – странно. Такое
могло произойти, только в том случае, если это был народ-воин, не
привязывавшийся к определенному месту, а всегда готовый сняться и уйти в поход.
Я
не претендую на научную достоверность, да и доказательств у меня особых нет, но на мой взгляд варяги это форма организации военной силы у
восточно-славянских племен. Это своего рода
регулярная армия. Все взрослые мужчины должны были уметь воевать
чтобы защитить племя. Поэтому, повзрослев, юноши отправлялись варяжить – под руководством опытных воинов – профессионалов
они проходили обучение, живя в воинском поселении, проводя время в походах и
битвах. Поселения такие создавались на наиболее важных и опасных участках
пограничных земель племени. Воинский состав постоянно менялся. Молодые воины поваряжничав с десяток лет возвращались к основному
племени, заводили семью и жили дальше «на гражданке», всегда находясь «в
запасе». Был однако и постоянный состав
воинов-профессионалов всю жизнь посвящавших воинской службе. Кормились варяги за
счет военной добычи, но никогда добыча не была для них единственной целью и
смыслом существования, если бы так было, то варяги повоевав с успехом в конце концов сошли бы на нет, не просуществовав и
сотню лет как многие завоеватели до них и после. Варяги всегда помнили о том,
что они всего лишь «армия» племени и основная задача их это обеспечение
безопасности этого племени. Из племени они пополнялись воинской силой в племя
они уходили.
Судя
по-всему, варяги балтийские (русь)
были таким же воинским формированием только очень большим, вероятно
межплеменным, образованным несколькими родственными племенами, тем не менее основную массу которого составляли воины из племени русь, родственного словенам. Это
было что-то на подобие Запорожской сечи. Кстати
сказать Запорожская сечь тоже не оставила после себя
археологических следов. Да и какие следы могут быть от военного лагеря, где не
велось хозяйство, не было захоронений предков и серьезных строений.
Большое
воинское формирование позволяло обеспечить безопасность значительной
территории, занятой союзом родственных племен (границы земли новгородской почти
полностью совпадают с границей нынешнего Северо-Западного Федерального Округа),
безопасность торговли и промысла.
Но
и содержать большое войско накладно. Пришлось ввести специальный налог (дань)
на содержание «армии». И «армия» свой хлеб отрабатывала. Большие и могучие
вооруженные силы замирили всех врагов в округе. Расцвела торговля и промысел.
Длительное отсутствие военных конфликтов и увеличившийся материальный достаток
вскружили населению голову. Зачем содержать армию, зачем платить дань, когда
вокруг мир и покой. И «изгнали варяг за море, и не дали им дани, и начали
сами собой владеть». Но «не было среди них правды, и встал род на род, и была у них усобица, и
стали воевать друг с другом.»
Чтобы
прекратить усобицу пришлось обращаться к единственной реальной силе, способной
навести «конституционный порядок» - к «армии». Военные взяли на себя
обеспечение внутреннего порядка, что внесло серьезные коррективы в образ жизни
«армии». Варягам пришлось создавать новую структуру и органы управления
государственной власти. В новых условиях «армия» постоянно находилась внутри
племени, внутри государства. Так закончилась «варяжская сеча», но не
закончилась история варяг.
Тот
факт, что в русском языке нет норманнских заимствований, которых так же нет в
культуре и искусстве, еще раз подтверждает то, что варяги не были норманнами, а
были одного рода-племени со словенами, кривичами и
полянами. В качестве альтернативного примера можно привести Францию. Кельтская
страна, захваченная незначительным по отношению к коренному населению
германским племенем франков, приобрела значительное германское влияние на свой
язык и культуру.
Но
вернемся к нашим варягам. Сама «сечь» сошла на нет, но никуда не делся способ организации войска.
Он остается в памяти народной на генетическом уровне и проходит через всю
дальнейшую историю русского народа.
При
Владимире устраивались на границах государства заставы богатырские для обороны
рубежей отечества. В новгородских землях в более поздние времена действовали уйкушники – вольные дружины удалых молодцов-варяжников.
Во
времена татарского ига на рубежах Руси и Орды так же селились воинские дружины,
которых позже стали называть тюркским словом «казак».
Связь
богатырства с варягами очевидна. Та же форма пограничных воинских поселений, то
же служение племени, народу, государству, которое отличает варягов и всех их
духовных наследников. С седых времен, племя отправляя мужей
и юношей на воинскую службу давало наказ крепко стоять за землю свою, жен,
детей, стариков, за могилы и обычаи предков. И воины четко осознавали свою
ответственность за все племя. Это было, есть и остается где-то на генетическом
уровне в подсознании народа, это часть характера, культуры. Здесь уже можно
обратиться к документальным источникам – народным былинам. В них, если
отвлечься от достоверности исторических фактов, очень точно, без лукавства и
прикрас описан характер и духовный образ варяг-богатырей.
Удалые молодцы, любящие широко гульнуть и совершать не
всегда законные поступки, в период опасности для Родины совершенно
преображаются и из гуляк и хулиганов становятся суровыми воинами, моральный дух
которых гораздо выше духа строителей коммунизма. Все заботы их о защите и
пользе отечества. «Положить жизнь свою за други
своя» - это не воспитать на политзанятиях, это впитывается с молоком матери,
передается из рода в род, от отца к сыну. Вопрос о том, стоит ли в минуту
опасности отречься себя и положить жизнь свою за отечество, - даже не
поднимается. Он давно решен, раз и навсегда нашими предками и передан нам по
наследству.
С
принятием христианства богатырство приобрело статус особого вида служения, не
только воинского, но и духовного. Самый яркий пример – Илья Муромец, защитник
Руси и веры Православной. Служение свое он принял по наследству от древних
богатырей. Согласно былине, Илию исцелили и дали силу «калики перехожие». Так
вот в словаре Владимира Ивановича Даля калика – это «богатырь во смирении». А еще Святогор
богатырь, которому Илия приходит на смену.
Илья
Муромец кроме всего прочего прокладывает мостик от варяг и богатырей к следующей
разновидности народной военно-оборонительной организации, возникшей
как и варяги стихийно, на уровне родового инстинкта, в период серьезной
опасности, без государственной организации «с верху» - казакам. Да, во многих
былинах, явно переделанных позже 15-го века, Илью именуют «матерым» казаком.
Это не говорит о том, что Илья жил во времена казаков, но это говорит о том,
что люди, перекладывающие старые былины на новый лад не видели разницы между
богатырем и казаком, просто название «казак» для их времени было привычнее.
Точно так же мы сейчас называем своих воинов – солдатами, хотя
по сути, считаем, что это одно и тоже. Кстати «солдат» - слово заимствованное,
так же как и «казак».
Впервые
казаки появляются на исторической сцене в период монгольского ига. В битве на
Куликовом поле вместе с Дмитрием Донским сражались и отряды казаков. Но, безусловно самая яркая, самая известная и самая характерная
организация казаков – Запорожская сеча.
На
ней стоит остановиться по подробнее. Когда просматриваешь
историю Сечи, возникает много вопросов. Сеча
появилась как-то внезапно, сразу в таком виде как мы ее знаем. Со своей
тактикой ведения боя, со своей характерной демократической организацией –
кругом. Такое ощущение, что ее кто-то заранее придумал. Действительно,
демократия не характерна для того периода времени, тактика боя в регулярных
армиях так же отличалась. А походы на челнах-ладьях по морю. Откуда у
сухопутных жителей способности к мореплаванию? Чтобы из мира самодержавных
царств и регулярных армий придти к такой форме организации нужна тысяча лет
эволюции. Или просто должна сработать генетическая память. На мой взгляд, все
именно так и произошло. В минуту опасности человек действует инстинктивно, так
как заложено в нем предками. Национальный инстинкт – это сконцентрированный в нас
в настоящий момент опыт предыдущих поколений и в трудной ситуации посредством
его к нам на помощь приходят наши предки, оберегая и направляя свое дитя.
Удивительно
и необъяснимо с позиций формальной логики, когда в наше время глобализации и
космополитизма у людей выросших в благоустроенных
квартирах и воспитанных на «общечеловеческих» ценностях вдруг появляется
непреодолимая тяга к родному, национальному, к березкам, древним ремеслам,
одежде, быту. А это как раз и есть проявление того родового духа, национального
инстинкта, который сформировали и передали нам тысячи поколений наших предков.
Так
и Сеча, казаки как будто «вспомнили» варяжские дружины, богатырей, новгородское
вече и все это воплотили в жизнь. А от
Сечи до русских казаков – рукой подать.
В
качестве итога хочу согласиться с мнением многих исследователей казацкого
вопроса в том, что казаки это составная часть, кровь от крови, плоть от плоти
русского народа. А те, кто проповедует «самостийность», объявляя казаков
отдельным этносом (субэтносом, народом) как минимум
слепцы.
Казаки
это национально-историческая форма самообороны русского народа. И сила казаков
в их неразрывной связи со всем народом. Стоит казакам прервать эту связь,
выделиться в «особый» народ (обособиться) и все – неминуемо начнется
вырождение, потому как не будет смысла
существования, смысла служения, а это главный духовный стержень казачества.
Василий. 15
августа 2009 года